В 1968
году окончил Саратовское
театральное училище им. И.А.Слонова,
актерское отделение. Педагог -
Шляпникова Н.Д. Работал в Алтайском
государственном краевом театре
драмы им. В.М.Шукшина, Донецком
областном театре драмы (Мариуполь),
Курском государственном
драматическом театре им. А.С.Пушкина.
Имеет награды:
диплом Всесоюзного конкурса
артистов драматических театров (1969г.),
диплом Смотра спектаклей по
произведениям М.Горького (1986г.).
Амплуа:
социальный герой, лирический герой,
комедийный герой, комик-буфф. |
- -
Евгений Семенович, у вас в Курске было все: роли, любовь и признание публики.
Почему все же уехали в Челябинск?
- - Действительно, львиная доля моих ролей сыграна в Курском театре, среди
них моя любимая, Тевье-молочник в "Поминальной молитве" Г. Горина.
Здесь же я получил и два моих почетных звания. Так что обижаться грешно. В
Курске у меня было все в порядке, я занимался во Дворце пионеров с детьми,
ставил спектакли; преподавал речь и движение в школе эстрадного пения. Позже как
режиссер поставил в драме восемь спектаклей, был членом жюри международного
конкурса СТЭМов, занимался режиссурой гала-концертов на площадях, юбилейных
вечеров театров, работал с ветеранами войны и труда, делал концертные программы
в филармонии. Потом наступил такой период, когда главного режиссера Юрия Бурэ
просто "скушали". Он чем-то не угодил областному начальству. Начали
приходить новые режиссеры, но толку, на мой взгляд, было мало. И я оказался
перед выбором: или мне умереть как актеру, или еще пожить творческой жизнью. И
поэтому я кинул зов своим однокурсникам, и среди этих друзей оказалась народная
артистка России, артистка Челябинского театра драмы Валентина Качурина. Я
приехал в Челябинск, понимая, что во всех театрах есть актеры, которые занимают
свою нишу, положение, имеют определенные роли. И в моем возрасте приехать и
надеяться, что тебя примут с распростертыми объятиями, не приходилось. Я
оставлял себе процент на проигрыш, никто от неудач не за-страхован. Но сам себя
зауважал, что решился и бросился в неизведанную бездну, приехал в такой
известный коллектив, о котором раньше вообще много писалось.
- - Вы свою жизнь планировали?
- - Да. Я верю, что все написано в книге судеб. Мой отец начинал работать в
театре, и что-то, наверное, передалось с генами. Единственное, что меня
раздирало, - это любовь к театру и любовь к песне. Тут шла нешуточная борьба.
Ведь в песне тоже всегда есть что-то новое, но ты не зависишь от партнера:
только ты, песня и публика. И я долго думал, чем заняться, то ли театром, то ли
пойти в консерваторию на эстрадное отделение? Но потом понял, что это можно
совмещать, тому есть много примеров: Утесов, Бернес, Трошин, Высоцкий, Миронов,
Боярский, Караченцов. Одно другому не мешает, а дополняет. Для меня петь - это
как отдушина, глоток свежего воздуха. У меня есть музыкальные программы,
включающие более ста произведений: песни-ретро, песни военных лет, современные
лирические. Мой голос звучал и на радиостанции "Маяк".
- - А что это у вас за история с ансамблем
"Песняры"?
- - Они приехали на гастроли в Барнаул, пришли в наш театр на "Сказку о
Скоморохе и Царе Горохе", где я очень много пел. Потом состоялся разговор
с Владимиром Мулявиным. У меня был выбор: остаться в театре или идти с
ребятами. Наш режиссер Александр Смеляков мне сказал: "Ты что, с ума
сошел, они попоют три года, что-нибудь случится, они распадутся, и что?
Останешься ни там ни сям. А драматический артист - это все-таки
профессия". Так я и не стал эстрадным певцом.
- - В последнее время многие авторитетные деятели
искусства смотрят на состояние дел в нашем театре достаточно пессимистически.
- - К сожалению, сейчас на
форму стали обращать слишком много внимания. В этом вопросе я тоже пессимист.
Театр - это все-таки жизнь человеческого духа, и она должна быть на первом
месте, ее невозможно подменить другими средствами. Иначе можно приучить зрителя
к очень облегченному варианту, не предполагающему никакой духовной работы:
дымок подпустить, сделать красивые костюмы, спеть, сплясать. Так постепенно
происходит выхолащивание души. Да, зритель отдохнул. Но потрясения нет...
Безумно жаль!
|
